Отпуск в Крыму
(Продолжение. Начало в № 34-38)
Возвращение Крыма в состав Российской Федерации не осталось незамеченным бизнесом. Он просто не мог не отреагировать на то, что могло принести быструю и немалую прибыль.
Есть в Алуште рынок, который трудно миновать, если вы решили отдохнуть в городском приморском парке с массой всевозможных развлечений. Там же, в парке находится и городской пляж, всегда шумный, пестрый, беззаботно-веселый в летний период от любителей морских и солнечных ванн. Так вот, когда направляешься туда по постепенно понижающейся к морю тенистой улице, то всё время видишь перед собой как бы один сплошной огромный прилавок, где продается все: от одежды и обуви до продуктов быстрого питания. Очень много там сувениров. Мне больше всего запомнились футболки и майки, они были практически в каждой сувенирной лавке. На них – целая летопись тех судьбоносных событий, которые произошли на полуострове весной нынешнего года. Тут и там красовались изображения Путина с его известными изречениями по поводу присоединения полуострова к России, типа «Крым и Севастополь возвращаются в родную гавань…». С президентом страны соперничал по популярности один человек, о котором совсем недавно мы вообще ничего не знали.
Это Наталья Поклонская – прокурор Республики Крым. Красивая молодая женщина с большими чуть-чуть печальными глазами. Я где-то читал, что до нее эту ответственную должность предлагали семерым мужчинам, они отказались, посчитав её, не без оснований, расстрельной. Ведь работать надо было уже в другом, российском Крыму.
Наталья Поклонская смотрит на меня с футболок и других красочных сувениров такой, какой мы не раз видели ее во время пресс-конференций. А вот она уже совсем другая – полуобнаженная, раскованная, сексуальная, будто какая-то фотомодель с глянцевой журнальной обложки. Здесь в ней трудно узнать служителя Фемиды, и, наверное, не один рьяный приверженец строгой нравственности, проходя мимо заваленных товарами лотков, осуждающе качал головой. Детям же по душе, скорее всего, были футболки с Поклонской в виде всяких мультяшных героев. Сильная, ловкая, непобедимая, обаятельная…
В Японии, которая слепо подключилась к санкционной войне Запада против России, популярность главного прокурора полуострова просто заш-каливает. Уж не потому ли тамошнее правительство поспешило внести Поклонскую в список лиц, которым отныне запрещен въезд в Страну восходящего солнца? Санкции санкциями, а отношение простых людей к своему кумиру, реальная действительность – это совсем другое.
Яуже как-то писал о том, что на отдых летом уезжал под такой словесный аккомпанемент некоторых моих знакомых, что в пору было распаковать вещи и не то что ехать – совсем выкинуть из головы этот злосчастный Крым! Больше всего пугали беженцами из Незалежной, которых после начала боевых действий на юго-востоке страны в регионе, мол, стало хоть пруд пруди. Отпуск, пророчили мне, будет вконец испорчен.
На самом деле оказалось все иначе. Нет, беженцы были, но без всяких там палаточных городков, переполненных отчаянными, бегущими от ужасов войны людьми вокзалов. Порой надо даже постараться, чтобы найти их, беженцев. О них тут, в Крыму, заботятся, собирают им вещи, деньги, их размещают в отдельных санаториях, а кто пожелает – отправляют в другие регионы страны. Немало беженцев нашли приют у своих родственников, друзей, а некоторые, прибыв в Крым с определенными денежными накоплениями, снимают угол у чужих людей.
Однажды, оказавшись возле Алуштинского автовокзала, я долго пытался в лабиринте здешних улиц и переулков выяснить, как пройти к «моему» санаторию. Обратился за помощью к моложавой женщине, торопливо проходившей мимо. Получив от нее ясный и исчерпывающий ответ, я удивился, потому что тут же и узнал, что случай свел меня с беженкой с востока Украины.
– Любовь, – представилась она так, словно мы с ней уже были знакомы. – Я из города Красный Луч, что в Луганской области, юрист по профессии. Бежала с детьми и внучкой от войны. Если до госпереворота в Киеве у нас еще можно было как-то жить, то теперь стало просто невмоготу, даже опасно для жизни. Законы не соблюдаются, о конституцию вообще вытерли ноги. Работы нет, пенсии и детские пособия не выплачиваются…
– А откуда Вы так хорошо знаете Алушту? – спросил я незнакомку.
– В прежние годы я приезжала сюда на отдых, останавливалась обычно у друзей. Они же меня и на этот раз приютили. Мои дети, – продолжила она, – хоть какую-то работу здесь в Крыму нашли. Дочь устроилась администратором в гостинице в Алуште, а сын – барменом в одном из заведений общепита в Ялте. Правда, не по специальности, ведь в Харькове он окончил академию внутренних дел, десять лет проработал в органах, а теперь вынужден стоять за барной стойкой.
– Несведущему человеку порой трудной разобраться в том, что сейчас на Украине происходит.
– А откуда людям черпать объективную информацию? В украинских средствах массовой информации и в социальных сетях сплошное вранье. Вот, например, в здание областной администрации в Луганске попала то ли ракета, то ли авиационная бомба, я в этих делах не очень большой знаток, так наши СМИ без тени смущения оповестили весь мир о том, что это взорвался в помещении кондиционер…
Я поинтересовался у женщины планами на будущее. Она сказала о своем желании побыстрее обзавестись российским гражданством и, если получится, – перебраться на жительство в Ростовскую область. Она, по национальности наполовину русская, наполовину армянка, родилась и выросла в этом российском регионе, с ним теперь и связывает свои надежды на будущее, на то, что все в жизни у нее и её родных сложится благополучно.
– А все же, – заключила она, – тянет домой в Красный Луч. Там ведь все брошено, что было нажито в течение многих лет. Кое-кто из друзей остался. Не думала еще совсем недавно, что так резко повернет судьба…
И еще об одной любопытной встрече. Это было позже уже в Самаре, через которую я возвращался с отдыха к себе домой в Казахстан. На железнодорожном вокзале оказался рядом с мужчиной интеллигентного вида. Разговорились. Он оказался жителем Украины, одной из её центральных областей. Ругал Путина, ругал Россию, явно считая их виновными во всех бедах, свалившихся в последнее время на его соотечественников. Слушал, слушал я его и меня подмывало спросить: «Что же тогда ты, уважаемый, приехал в так немилую тебе страну?» Багажа с ним было немного. Да и на беженца он никак не походил. Этот путешественник держал свой путь куда-то еще дальше. Дальше от Украины, от бедствий и трудностей, в которых оказалась его страна.
