Отпуск в Крыму
(Продолжение. Начало в № 34-37)
В Севастополе уже ничто не напоминало о том, что здесь накануне прошел большой праздник. В жаркий с самого утра один из последних дней июля люди спешили куда-то по своим делам. Немногочисленные туристы бродили по тенистым паркам и скверам, фотографировали белокаменные здания, памятники, запечатлевали себя любимых на фоне здешних красот. Я обратил внимание на то, что город русской воинской славы не избалован излишним вниманием к себе любителей дальних странствий, экзотики. Несколько лет назад я побывал в некоторых странах Восточной и Западной Европы – Польше, Чехии, Германии, Франции. В памяти остались две стихии: множество архитектурных и исторических памятников, чем-то похожих на холодных и пресыщенных вниманием подиумных красавиц, и огромную и шумную разноязыкую армию туристов, ненасытную в поисках чего-то необычного, из ряда вон выходящего…
Севастополь совсем не такой.
Он скромнее, проще, понятнее, не стремится каждого, кто приезжает сюда, поразить своим внешним видом. С ним надо как с человеком, которого хочешь получше узнать. Требуется некоторое время походить по его историческим бульварам, улицам, площадям, и тогда перед тобой в полной мере откроются все его прелести и своеобразие, неброская красота.
Мы тоже в это утро прошли несколько километров пешком, и почти все время видели морскую гладь, по которой тут и там деловито сновали большие и малые суда, красиво смотревшиеся в ослепительно ярких утренних лучах солнца.
Как быстро жизнь города вошла в свою привычную колею!
Я всматриваюсь далеко вперед, туда, где темнеют силуэты боевых кораблей, и там тоже не замечаю ничего такого, что так или иначе свидетельствовало бы о вчерашних масштабных торжествах.
Привычная картина будней города-труженика, города-воина несколько нарушалась лишь молодыми людьми в одном из приморских скверов. Миловидные парень и девушка стояли под развевавшимися высоко на ветру флагами Донецкой народной республики, а в ногах у них был небольшой прозрачный стеклянный ящик. Они собирали пожертвования для населения Донбаса, оказавшегося в бедственном положении из-за непрекращающихся военных действий на их родной земле. Молодые люди молча стояли на своем посту, даже ни разу не обратившись к проходившим мимо внести свой посильный вклад в облегчение участи несчастных. Но и так все было понятно, слишком понятно… У меня, правда, возникла было мысль: а не мошенники ли это, решившие воспользоваться горем людей в целях наживы? Но я тут же прогнал её прочь, коря себя за недоверие к людям, за неуместную подозрительность. И впрямь, думал я, разве может быть что-то нехорошее, мерзкое, криминальное тут, на славной севастопольской земле, тут, где каждый камень дышит историей, где каждая пядь полита кровью наших отцов и дедов!
Вот и визитная карточка Севастополя – памятник затопленным кораблям. По количеству памятников, кстати, город является рекордсменом в Содружестве независимых государств – их у него около тысячи, а по некоторым данным – и того больше.
Прямо с площади адмирала П.С. Нахимова – в центре стоит и гранитный памятник прославленному флотоводцу – попадаем на знаменитую Графскую пристань. В этот утренний час она тоже была малолюдной, и поэтому мы не спеша, без какой-либо суеты, проходим на речной трамвайчик и занимаем поудобнее места под навесом. Короткой была прогулка по главной севастопольской бухте, но она произвела сильное впечатление. Никогда прежде не приходилось видеть столько кораблей и прочих плавучих средств в одном месте. Размеры некоторых кораблей были столь внушительными, что наше суденышко в сравнении с ними выглядело просто крохотной детской игрушкой. По изрядно потрепанному виду некоторых из них можно было заключить, что морские труженики уже отслужили свой век и теперь у них, видимо, одна дорога – на металлолом. Близко, очень близко проследовали мы от гражданских судов, корабли же Черноморского военного флота пришлось фотографировать на достаточно приличном удалении от них. В кадр попал и флотский флагман – крейсер «Москва» с андреевским флагом на корме. Он по-своему красив и изящен, и в то же время эта вытянутая стальная серая махина внушает невольное уважение уже одним своим грозным видом, мощью, скрытой в её недрах.
В эти июльские дни в местных СМИ прошла информация о том, что город собираются, как это было когда-то в прошлом, сделать закрытым для посещений. Как ни странно, данная идея пришлась по душе кое-кому из здешних турагентств. Дело в том, что запрет должен быть введен в отношении только так называемых стихийных, неорганизованных туристов. Понятно, что в этом случае опеку над «дикарями» возьмут на себя прежде всего те, кто занимается этим видом бизнеса.
Когда мы еще только подъезжали к Херсонесу, главной исторической достопримечательности Севастополя, то оказались в весьма трудной ситуации. Нам некуда было приткнуть свой голубенький микроавтобус – все вокруг было буквально забито автотранспортом! Наконец нам кое-как удалось это сделать, довольно далеко от входа на заповедную территорию, и часть пути мы проследовали пешком под неимоверно палящими лучами солнца. Мне показалось, что в этом удивительном месте, куда всегда как магнитом тянуло людей, сейчас собрался весь Севастополь, отдыхающие со всего полуострова. Такой наплыв в начале недели, в понедельник, можно было объяснить, пожалуй, несколькими причинами. Во-первых, многих вчера «оттянул» на себя военный парад, и народу, как говорится, тогда было не до прочих достопримечательностей и развлечений в городе федерального подчинения. А еще на этот будничный день выпало празднование Крещения Руси, и Владимирский собор, находившийся на территории музея-заповедника, был переполнен верующими. Толпами молящихся были заполнены и окрестности величественного храма.
В заповеднике наша группа попала в распоряжение другого экскурсовода, из местных.
– Херсонес, – сказала молодая женщина, подведя нас к развалинам уходящего глубоко в землю каменного строения, – называют нередко слоеным пирогом. Каждая историческая эпоха оставила здесь свои следы. Мы находимся на самом верхнем слое, так сказать, в двадцать первом веке, – улыбнулась она. – А всего за две тысячи лет, таков примерно возраст городища, земли тут наслоилось еще почти на десять метров.
Мы направились в сторону моря и то и дело слышали по дороге от экскурсионного сотрудника: «Мы сейчас спустились на улицу 13 века… Её пересекает улица 10 века… А параллельно нашей улице, там, где еще ниже, тянется улочка из 3 столетия до нашей эры…» И здесь мы тоже чаще всего смотрели вниз, и думали о том, как много еще скрывают от нас здешние земные недра. Лишь в одном месте мы ходили как обычно, и если иногда смотрели себе под ноги, то лишь для того, чтобы не оступиться и не упасть. Это был древнегреческий театр. Тут и поныне проводятся яркие театральные представления, собирающие на массивных каменных трибунах, как и в глубокой древности, массу народа.
