Осознанная необходимость
«Едил-Жайыкская казахская община» работает по нескольким направлениям – культура, благоустройство, образование, возрождение истории и традиций. Совсем скоро, по её инициативе в городе появится аллея Ассамблеи народа Казахстана. О деятельности организации рассказывает руководитель Аманжол Зейнуллаевич Зинуллин.
– Община была организована в 1996 году. До этого я возглавлял областной филиал «Гражданского движения Казахстана «Азат»», что в переводе на русский язык означает «свобода». Поскольку ГДК «Азат» выполнил свою историческую миссию в области, ввиду того, что все факторы, создающие угрозу свободе и территориальной целостности региона перестали существовать, областной филиал ГДК «Азат» прекратил свою деятельность и самораспустился. Однако лихие экономические реформы 90-х вытащили на злобу дня проблемы, связанные с необходимостью сохранения гражданской активности людей не только в плане развития частного бизнеса, но и возрождения, сохранения национальной культуры и традиций государствообразующей казахской нации. Поэтому людьми с активной гражданской позицией было создано общественное объединение «Едил-Жайыкская казахская община», в состав вошёл и основной костяк бывшего областного филиала ГДК «Азат».
Основное направление работы и тогда и сегодня – консолидация общества и сплочение людей на основе общности культурных традиций, развитие цивилизационной и личностной толерантности. У всех людей, независимо от общественного статуса, должно сложиться понимание того, что отдельно взятый человек независимо от его национальной, религиозной и классовой принадлежности не сможет строить благополучие для себя и для своей семьи в отрыве от общественного благополучия. Нельзя, живя в государстве, изолировать от общества себя, членов своей семьи. Исторически сложилось, что мы: казахи, русские, татары и все другие казахстанцы, на протяжении веков и десятилетий живем в одной стране, на одной земле, а это значит, нам нужно уважать, помогать друг другу и самое главное, способствовать сохранению языка и культуры государствообразующей нации как составной части мировой цивилизации, культивируемой только на его исторической родине. Это обязанность государства и всех его граждан.
Я определённое время был на госслужбе – заместителем акима города по социальным вопросам, советником акима области. Когда к нам стали обращаться люди, которые говорили, что нужно переименовать улицы, нашлись и те, кто был против. Было решено переименовать улицы, носящие имена красных комиссаров, идеологов классовой вражды, ставших виновниками миллионов смертей, поэтому не имеющих морального права быть идеалом нового поколения казахстанцев. Нашлись такие, кто в этом увидел проявление национализма, несмотря на то, что среди новых названий были и имена заслуженных людей других национальностей. Одну из улиц переименовали в честь профессора Иванова, который работал долгие годы в Уральском педагогическом институте, другую в честь академика Ларина, который в свое время занимался исследованием флоры Приуралья. По его учебнику в свое время учился и я. Переименовали улицу Кирова на Карева. Фамилия всем известная, Карев – меценат, купец, который жил в этом городе, решал какие-то социальные вопросы. Хотя и тут были недовольные. До сих пор стоит дом, который построил он, сейчас это памятник архитектуры. Мы пользуемся им, в нем расположена филармония, библиотека. Человек оставил такое наследство, так почему не назвать улицу, на которой стоит дом, в честь него. Улицу Комиссарскую переименовали в честь казака Савичева, который многое сделал для налаживания взаимоотношений между казахами и казаками. Кстати, все эти имена предложил я – человек, которого довольно часто старались обвинить в национализме. Улица комиссара Дмитриева стала носить имя классика казахской поэзии Касыма Аманжолова, работавшего журналистом областной газеты. Улицу имени Куйбышева переименовали в честь Абубакира Кердери – поэта, просветителя, учителя, родившегося в 19 веке в Теректинском районе, также жившего в Уральске. Многие, правда, в том числе и казахи, не поняв присвоенную ему народом фамилию Кердери, означающую что он выходец из рода Кердери (дабы не спутать его с Абубакиром Акбаевым, бием рода Байбакты) посчитали, что улице присвоили название казахского рода «Кердери». Мне, как человеку, предложившему название этой улицы, приходилось неоднократно объяснятся по этому поводу. Это говорит о том, что мы, казахи, недостаточно знаем свою культуру, историю. Пробел нужно восполнять.
Если продолжать говорить о деятельности по восстановлению исторической памяти, стоит упомянуть, что наша община ходатайствовала за установку памятника Сырыму Датову перед маслихатом. Сырым Датов – политический деятель, который не только возглавил национально-освободительную борьбу казахского народа в конце 18 века, но и впервые ввёл в младшем жузе парламентское правление (почти на век раньше, чем Парижская коммуна), просуществовавшее целый год.
Мы стояли и у истоков создания первых казахских школ в Уральске. В единственной казахской школе-интернате № 11 учились в основном дети из аулов с пятого класса. Городские жители не имели возможности обучать своих детей с первого класса на родном языке. В конце 80-х годов, когда началась демократизация в образовательном процессе, было очень сложно переломить отношение родителей к казахскому языку обучения, поскольку многие из них боялись за судьбу своих детей. Давление русского языка в обществе было настолько огромным, что без владения им в совершенстве в нашей национальной республике невозможно было даже думать о высокой карьере.
В тот момент я работал в Западно-Казахстанском сельскохозяйственном институте, ныне ЗКАТУ имени Жангир хана.
В 1988 году впервые в нашем городе при школе-интернате №11 открылся единственный первый класс с казахским языком обучения. На следующий год уже планировалось при той же школе два первых класса. Конечно же, такой слабый темп привлечения детей к такому обучению не устраивал. При этом многие желающие обучать своих детей на казахском не могли сделать этого из-за отдалённости от школы №11. Я вышел с предложением открыть при СХИ начальный казахский класс. Ректор Сергей Шугаевич Жубаев поддержал и выделил в учебном корпусе агрономического факультета две аудитории. Сложность была не в организации, а в наборе детей – уговаривали родителей, ходили за ними по пятам, убеждая, что это будет необходимо в будущем. С горем пополам собрали 14 человек. Нам открыто заявляли: «Зачем это нужно? Будет ли будущее у ребенка с таким образованием?». Сейчас все иначе, люди понимают, что свободное владение государственным языком – необходимость.
Совмещение обучения начальных классов в стенах вуза породили некоторые трудности, поскольку график 30-минутных уроков и 45-минутных занятий студентов не совпадал. На переменах дети и студенты мешали занятиям. Стали поступать жалобы, дело дошло до того, что меня стали обвинять в национализме и планировалось рассмотрение моего персонального дела на парткоме. Но я не обижался, подал заявление о выходе из КПСС, «ввиду того, что, находясь в рядах этой партии, не смогу служить своему народу». Создал прецедент – в городе появилась ещё одна точка обучения детей на казахском языке, на следующий год легко набрал учащихся в первый класс. В том же году эти два класса были переведены в подведомственный детский сад, а в последующем эта школа стала называться школой №30 и была переведена на баланс городского ОНО. Отпочковалась от 11-й школа №24, сейчас №10. Всё это послужило основанием поднятия вопроса об открытии группы с казахским языком воспитания в детском саду. Когда председатель профкома института Скачков ссылался на отсутствие возможностей открытия в подведомственном детском саду группы с казахским языком воспитания, я в пылу эмоции имел неосторожность намекнуть на якобы наблюдаемое мною наличие великорусского шовинизма в его поведении. А он в ответ горячо доказывал, что в его характере нет этого и он не только сделает всё для того, чтобы открыть группу с казахским языком обучения, но и отдаст свою дочь именно в эту группу. И он (честь ему и хвала) настоял на своём и отдал дочь Оксану в казахский садик, а потом в казахскую школу. Говорят, свободное владение языком ей очень пригодилось и сейчас она работает переводчицей в Актау, свободно владеет казахским, русским и английским языками.
Жить в Казахстане и не знать казахский язык нельзя, это не национализм. В России люди, борющиеся за статус русского языка и русские традиции, – в большом почете. Если не знаешь государственного языка, ты не можешь устроиться на работу, получить гражданство. Мигрантов обучают русскому, чтобы они могли быть хотя бы дворниками! Прежде чем впустить в страну, им устраивают экзамены.
В нашей республике живут представители разных национальностей, я ни разу не выступал ни против них, ни против их языка. Я утверждаю, что другие этносы, живущие в Казахстане, должны стараться знать свои языки. Но от этого не должен страдать казахский – язык государствообразующей нации, носитель культуры народа, поскольку Казахстан – его единственная ниша в этом огромном и бушующем мире.
