Очередь в никуда?
К Вере Петровне Варфоломеевой в поселок Мичурино я приезжаю второй раз. Впервые побывал несколько лет назад как у малолетней узницы фашистских концлагерей, и она рассказывала о своем прошлом, о тех ужасах, которые ей довелось вместе с родными пережить в ранние детские годы. О том, в каких условиях она живет, я в тот раз почти не писал. Вера Петровна как-то особо и не обращала мое внимание на эту сторону своей жизни. Да и по сравнению с тем, что когда-то было в ее судьбе, все остальное, кажется, выглядело просто мелочью. Однако недавно я встретил И.А. Дунько, председателя ассоциации малолетних узников немецких концлагерей, и он мне с горечью поведал: в стесненных условиях живет их товарищ, в последнее время они только ухудшились после пожара.
Вера Петровна меня встретила недалеко от автобусной остановки и, по всей видимости, ощущала неловкость из-за того, что невольно стала причиной беспокойства для чужого человека. А все потому, что полтора десятка лет назад, гонимая нуждой, она вселилась, как сама выразилась, в списанное строение, в котором когда-то размещалась контора тепличного производства совхоза «Уральский». Она водила меня из одной маленькой комнатки в другую и рассказывала, где сидел директор и были подотчетные ему службы, а затем показывала на низкие, провисающие потолки и деревянные полы, легко прогибающиеся под ногами – многие годы, еще до того как тут обосновалась В.П. Варфоломеева, ремонтом помещений никто не занимался. Особенно за состояние своего скромного жилища она беспокоится после того, как сравнительно недавно у соседей, живущих с нею под одной крышей, произошел пожар.
– Когда я вселилась сюда, – рассказывает пожилая женщина, – все здесь было в ужасном состоянии, как после погрома. По сути, не было ни дверей, ни окон, вместо стекол – груды тряпья. Жила тут неблагополучная, пьющая семья. У них я и купила жилище за сто тысяч тенге. Сюда, в эту сумму, входили и долги за электроэнергию, а также долги местному магазину, где они отоваривались. Много пришлось повозиться, чтобы все три комнаты привести в божеский вид.
Сейчас эти сто тысяч кажутся почти смехотворной суммой, но тогда для Веры Петровны это были большие деньги, которые пришлось буквально собирать, отказывая нередко в самом необходимом.
Жила она на центральной усадьбе племзавода «Анкатинский» и казалось ей, что вся ее жизнь теперь навсегда связана с этими местами, куда она в 1954 году приехала с Украины, из-под Харькова, по комсомольской путевке на поднятие целины. В те времена Анката представляла собой довольно жалкое скопление мазанок в глухой степи. Потом, по мере того как она застраивалась добротными кирпичными домами, объектами производственного назначения и соцкультбыта, постепенно росло и благосостояние односельчан. У Варфоломеевой из-за войны было только шесть классов образования. Трудилась сначала на заготовке кормов, поваром, техничкой в школе, няней в детсаду. С мужем, простым шофером, тоже целинником, с которым познакомились в Анкате, жили в достатке. Был свой дом, большое приусадебное хозяйство с садом и огородом. Но все пошло наперекосяк с перестройкой и последовавшими затем рыночными реформами.
Дела в хозяйстве, некогда гремевшем на всю республику, стали быстро ухудшаться. Оставшись без работы, без перспективы, селяне стали покидать родные места, нередко бросая свои дома. Пенсию Вере Петровне выдавали где-то раз в полгода. Положение совсем ухудшилось, когда погиб муж. Он ремонтировал паяльную лампу, она взорвалась, облив мужчину горючим… С трудом наскребла средства, чтобы похоронить дорогого человека. Для этого пришлось за крохи продать собственный дом и в 2001 году перебраться к племяннице в Уральск. Но долго там не задержалась и в 2004-м переехала в пригородный Мичурино. Думала, ненадолго, но просчиталась.
Еще когда она жила у племянницы, подала документы в горакимат на включение ее в жилищную очередь. Как малолетняя узница немецких концлагерей она имела право на первоочередное обеспечение жильем. Закон Республики Казахстан от 28 апреля 1995 года № 2247 (статья шестая) приравнивает эту категорию граждан к участникам Великой Отечественной войны. Спустя года два Вера Петровна решает выяснить, как у нее дела с очередностью. Аким города С. Муташев ответил ей в письменной форме: «Ваше письмо от 01.09.2006 года по вопросу предоставления жилья рассмотрено отделом жилья и топливно-энергетического комплекса города Уральска.
Гр-ка В.П. Варфоломеева поставлена на учет в список участников войны постановлением акимата города № 774 от 24.06.2004 г. под номером 558, по состоянию на 01.01.2006 года номер ее очереди 479».
Годы шли, а никаких подвижек к тому, что Варфоломеева скоро обзаведется своей квартирой, не было. Незадолго до 70-летия Победы она побывала на приеме у тогдашнего акима города. Он принял ее любезно и пообещал, что к великому празднику она непременно получит новую благоустроенную квартиру. Однако вышло по старой пословице, что обещанного три года ждут: ни к юбилею, ни позже она не получила желанные метры. И – вновь на прием к акиму. На этот раз ее приняли не столь любезно, не предложили даже сесть. Лишь было вскользь сказано, что ей попозже дадут необходимую информацию. Но снова Вера Петровна ничего не дождалась из горакимата. А когда она с жалобой обратилась уже в городскую прокуратуру, выяснилось, что в списке для получения жилья из государственного жилищного фонда она не состоит! В письме зампрокурора А. Акпанова, отправленном ей 12.10.2015 года, содержался совет: для постановки на учет нуждающихся в жилье ей необходимо обратиться в отдел жилищно-коммунального хозяйства г. Уральска. И заканчивалось оно следующим: «При указанных обстоятельствах оснований для вмешательства органов прокуратуры не имеется».
А вот заместитель прокурора области Т. Найманов, куда затем обратилась возмущенная женщина, подтвердил, тоже письменно, что она с июня 2004 года действительно числится в очереди на улучшение жилищных условий по категории «Лица, приравненные к инвалидам и участникам Великой Отечественной войны», под номером 558. На тот момент, а речь идет о конце 2016 года, ее порядковый номер в очереди был 110.
И опять оснований для принятия мер прокурорского реагирования наша юстиция не усмотрела.
Как-то в одном из чиновничьих кабинетов прямо в лицо пожилой женщине даже раздраженно бросили: «Вы что, в окопах сидели, стреляли?»
– В настоящее время я на очереди сорок седьмая, – сказала, прощаясь со мною, Вера Петровна. – Не рассчитываю, что справлю новоселье хотя бы в следующем, юбилейном году. Наши квартиры с Дунько, который тоже нуждается в улучшении жилищных условий и стоит со мною в очереди, «уплыли» еще тогда, когда страна отмечала 70-летие Победы. А с нами поступали всегда вольно, как заблагорассудится: то вдруг выкинут из очереди, то мы почему-то окажемся в одной очереди с участниками тылового фронта…
