Обыкновенный абсурд

29 декабря 2022
0
869

Когда приносят посылку неизвестно от кого – это неожиданно. Когда курьеров сразу трое – это настораживает. А когда у них с собой саперная лопатка, скальпель и веревка – это уже страшно. Но в театре Островского спектакль в постановке режиссера Семена Филиппова по пьесе Дмитрия Данилова «Сережа очень тупой» часто вызывал у зрителей смех.

Для нашего зрителя пьесы абсурдного содержания непривычны, но спектакль приняли. Правда, по-разному. Кому-то было смешно, кому-то грустно, а некоторым – как-то не по себе. Может, авторы того и добивались, чтобы каждый понял: в самую спокойную и размеренную жизнь однажды может ворваться что-то непонятное и опасное?

Обыденность ситуации только усиливает это впечатление. Молодому программисту Сереже приносят посылку с неизвестным содержимым неизвестно от кого. Сразу три курьера из «Службы доставки» – все Николаи разного возраста – рассаживаются на диване и уходить не собираются. Сначала хозяин квартиры пытается их выдворить, даже вызывает полицию, но постепенно смиряется, понимая, что это бесполезно.

Странные курьеры начинают душевные разговоры «за жизнь», обсуждают уютное жилье Сережи, укоряют, что к тридцати годам он, будучи женатым, не обзавелся детьми, и охотно рассказывают о себе, о своей работе и «нештатных ситуациях». О том, что однажды они пришли с посылкой, а клиент умер, и они его похоронили. Отслужили панихиду (в доказательство все трое начинают петь заупокойную) и закопали под деревом во дворе (показывают лопату). А другому клиенту вырезали аппендицит. Без наркоза. «У вас что – и хирургические инструменты есть?», – осевшим голосом спрашивает испуганный Сережа. Ему это демонстрируют, повалив на диван и имитируя операцию. Курьеры с собой еще веревку носят – на случай если нужно кому-то помочь повеситься. А то пришли к одному с посылкой, а он к люстре петлю привязал. Ну, люстра разве выдержит? Они ему крюк крепкий нашли, петлю из прочной веревки сделали. Правда, он потом передумал вешаться. Петлю тоже демонстрируют и пытаются надеть на шею ошалевшему Сереже.

Все эти «смешные до жути» истории курьеры сопровождают ласковыми словами: «родной», «к человеку нужно с душой подходить, помочь, поговорить». Например, поиграть «в города». По их, особым правилам. Курьеры оказываются большими эрудитами и знают множество малоизвестных городов. Но под страхом смертельной опасности рациональный ум программиста берет верх, и Сережа прекращает смертельную игру.

Апогеем всего этого абсурда становится жутковатая «казачья» песня о затупившемся ноже. Старое дерево срубить, верную собаку – в чащу, чтобы сдохла, слепой жене – камень на шею и в омут. А родину «великую, ныне позабытую» – проклясть навеки, а потом и самому повеситься. Но песня неожиданно нравится вернувшейся жене Сережи – Маше (актриса Анастасия Котельникова). Или она почувствовала опасность, неподдельный страх мужа и хотела польстить странным курьерам, похвалив песню и угостив их чаем. На этом иррациональное заканчивается, и жизнь становится обычной. Если не считать посылки, в которой «что-то шевелится» и которую Маша настоятельно
требует выкинуть, не открывая. И даже вымыть после этого руки.

Актерам очень сложно играть в спектакле абсурда. Нет привычной для классической драматургии кульминации действия, конфликта и даже развязки. Кого представляет троица курьеров? Это ведь не только зрителям, и актерам непонятно. То ли оборотни, то ли всадники Апокалипсиса, то ли представители особой какой-то «службы». Но что-то зловещее и потустороннее в них явно проглядывалось.

И это уловили актеры, исполняющие роли этих курьеров – Виталий Котельников, Юрий Недопекин и Владислав Здоров. Особенно убедителен Котельников в роли старшего курьера. Его добродушные и наставительные интонации, с которыми он произносит свои монологи, еще больше подчеркивают их зловещий смысл. Главного героя играет новый в нашем театре актер Иван Кочубей. Ему, пожалуй, сложнее всего: нужно изобразить целую палитру чувств – сначала удивление и негодование поведением непрошенных гостей, потом нарастающий страх, моральное подчинение и неподдельный ужас перед непонятным. Все строится на диалогах, на отношениях между персонажами. Но, несмотря на статичность действия, спектакль, благодаря игре актеров, очень динамичен. Точно подобранные мимика, жесты, пантомимы и выверенные паузы создают ожидание, интригу, и держат зрителя в напряжении. Это те нити, которые скрепляют и движут спектакль.

Режиссер-постановщик этой пьесы Семен Филиппов признает, насколько сложно было драматическим актерам театра классического репертуара (каковым является наш театр имени Островского) играть современную пьесу, в которой отсутствует драма. А драма, конфликт необходимы спектаклю, как спасательный круг. Ее, драму. приходится искать, она едва уловима. Конфликт то ли есть, то ли нет. Он то всплывает, то ускользает. И если у зрителя остается это ощущение – поймать, понять – то режиссер свою задачу выполнил. «Для меня это самое ценное», – сказал Семен Филиппов.

Зачем нужны абсурдистские пьесы и спектакли?

Несколько лет назад актер Сергей Юрский в интервью сказал просто: «Это ярко, взрывно и сразу обращает на себя внимание. Абсурд это то, что бьет в морду уставшего зрителя своей неожиданностью и внезапностью. Абсурд на сцене, прежде всего, обнаружение нелепицы. Он помогает зрителю ощутить, что нелепо, и отбросить это из жизни».

Что было в таинственной посылке, зрителям так и не суждено узнать. Каждый домысливает сам. Как и все остальное. В конце спектакля зрителю дают понять, что получить такую «посылку», то есть столкнуться с чем-то неожиданным и непонятным, может каждый. В конце спектакля на заднике сцены на экране появляются разные люди (актеры театра), которые вскрывают точно такие же свертки. И вид у них при этом не очень счастливый. Не нужно лезть туда, куда лезть не нужно?

Хотелось сразу отбросить всю эту «нелепицу», как советовал Юрский, но почему-то я все время думала: а кто эти трое, а что могло быть в посылке, почему жена называет Сережу умным, но очень тупым, почему она так требовала выбросить посылку? То мне казалось, что три курьера чем-то похожи на свиту булгаковского Воланда, но те были веселые, озорные и наказывали тех, кто это заслуживал. А Сережа ничего не украл, никого не обманул и ничей талант не загубил. То казалось, что все дело в том, что у семейной пары нет детей, и это такой демографический намек, недаром в посылке что-то шевелилось. И зачем курьеры улицу украинского поэта Ивана Франко, где находится их Служба, упорно называют улицей ФрАнка – личного адвоката Гитлера? Смыслы из каждой истории всплывали разные: человек повеситься хотел, но ведь потом передумал. Недаром Булгаков к своему роману взял эпиграф из «Фауста» Гете: «Так кто ж ты, наконец? – Я часть той силы, что вечно хочет зла, но вечно сотворяет благо». Может, и эти трое пугают своими визитами ради блага? Но ведь ничего не изменилось в итоге. Только курица в духовке у наших героев сгорела. Но, может, это намек на то, что и в благополучной жизни героев что-то «сгорело» и отныне изменится?

В общем, похоже, абсурд бьет не только в морду, но и по мозгам. Спектакль и смешной, и страшный, и понятный, и непонятный. Каждый видит его по-своему, и каждому придется самому домысливать увиденное. Наверное, в этом его какое-то завораживающее воздействие.

Фото: Ярослав Кулик
ВСЕ РАЗДЕЛЫ
Top