Непростой возраст, нехорошее воспитание
Кенжибек Несетов, участковый инспектор по делам несовершеннолетних, за много лет, как говорит сам, успел стать подростковым психологом. Он хорошо знает, почему дети убегают из дома и воруют из карманов кошельки. На это не пойдут те, кто воспитывается в приличных семьях и хорошими родителями, уверен полицейский. Воруют те, кто хочет есть, а еще если очень желает иметь вещь, которую родители никогда не купят.
По словам инспекторов ювенальной полиции, в неблагополучных семьях все очень похоже. Особенно атмосфера. Нищета и безнадега: пустые кастрюли, заляпанные окна и двери, обшарпанные стены и даже лица опухших от водки родителей, которым до своих детей нет никакого дела.
Кенжибек обслуживает большой участок, где есть несколько семей, состоящих на учете как неблагополучные. Приходит к ним часто, ему необходимо убедиться, что все нормально, хотя понимает: ничего нормального быть не может. Как могут чувствовать себя маленькие
заложники родительского алкоголизма?
Дети его знают, но всякий раз встречают настороженно. Сначала обманывают, что никого нет дома, потом, что родители отдыхают после работы. Надеются скрыть проблемы семьи, а главное, спрятать маму и папу, которые действительно спят, но только в пьяном угаре.
«Дети защищают своих непутевых родителей, – говорит Кенжибек. – Хотя должно быть наоборот. Сознают, их могут забрать из семьи, а они не хотят, им жалко не себя, а пьяную маму. Такова природа: какими бы ни были родители, их все равно любят. Это самое обидное в данной ситуации. Потом мальчишки и девчонки взрослеют, начинают «добывать» себе деньги на еду, на сигареты или пиво, то есть катятся по наклонной. Вот вам и вся генетика. Ну как будет жить ребенок, если он ничего в жизни не видел, кроме пьяных сборищ и драк?»
Инспекторы по делам несовершеннолетних обходят квартиры, воспитывают не только детей, но и родителей, объясняя взрослым элементарные вещи – они обязаны заботиться о своих чадах.
Самая настоящая дача, где нет газа, водопровода, канализации и часто отключают свет. Зато есть куча детей, которые все эти неудобства, кажется, не замечают. Разве что самый старший, которому 14 лет, стесняется.
Армат и Гульнара (имена изменены) приехали из отдаленного поселка, работы постоянной нет. Время от времени Армат подрабатывает грузчиком. Денег едва хватает на съем жилья и самые недорогие продукты, в основном макароны. Родители вроде бы не пьют, просто не могут обеспечить нормальное существование ни себе, ни детям.
Вместо ванной комнаты трехногий умывальник, который качается всякий раз, как только к нему кто-нибудь подходит. На полке осколок зеркала и единственная зубная щетка.
Женщина тут же начинает наводить порядок, просит старшего вынести на улицу переполненное ведро из-под умывальника. Мальчишка, напрягаясь, берет ведро и торопливо выходит на улицу.
На обед сегодня жареная картошка. Ее аромат разнесся по всему крошечному домику. Здесь всего одна комната, спят члены семьи прямо на полу. Уроки учат также.
«Нам хозяйка дачи обещала старый диван и парту, – говорит хозяин. – Если не создаст условия, будем съезжать».
Кенжибек в семью Айгуль и Булата приезжает практически каждый день. Эти родители совсем скоро будут ограничены в своих законных правах на детей. Причина та же – безответственное отношение.
«Пока муж на работе в поле, жена пьет, – объясняет он. – Дети все время предоставлены сами себе. Они голодные, грязные. В доме собираются сомнительные компании. Мать неоднократно предупреждали, если не прекратит вести аморальный образ жизни, будет лишена родительских прав. Она ведь пропадала на несколько дней. Хотя, если честно, я не уверен, что ограничение или даже лишение повлияют на ее поведение».
Что такое настоящий «ужас» практически все участковые инспекторы по делам несовершеннолетних знают хорошо.
«Это когда в квартире, где мусора по колено, к тебе выходит малыш и в ручках выносит кучу окурков, потому что его так научили, – рассказывают они. – Или когда в одной комнате с пьяными мужчинами находится пятилетняя девочка, в то время как ее матери нет рядом. Конечно, таких детей мы сразу изымаем, потому что они в зоне риска.
У матери забирают ребенка, та за него дерется. Даже самая пропащая. Почему она это делает – другой вопрос. У одних просыпается материнский инстинкт, а кого-то останавливает то, что придется возмещать государству расходы на содержание. Нужно будет официально трудоустраиваться и платить алименты».
«Мы работаем с родителями: помогаем закодироваться, трудоустроиться, проводим беседы, занятия по восстановлению детско-родительских отношений, – рассказывает Кенжибек. – Ходим по домам каждый месяц, составляем акты жилищно-бытовых условий. Это длится какое-то время, после чего комиссия решает, изымать ребенка из семьи или нет. Как бы хорошо ни было в центре адаптации или в детском доме, большинству из детей хочется жить дома.
Если семья нормальная, после постановки на учет ей ничего не грозит. Домой будем приходить с проверками, и через какое-то время с учета снимут. Когда детей забирают – это крайняя мера».
Каждый день у Кенжибека по плану обход. Нужно посетить семьи, где у родителей есть проблемы с алкоголем.
Во время учебного года участковые инспекторы много времени проводят в школе. Летом посещают еще и детские лагеря.
«У меня на территории их два – «Дарын» и «Евразия», – говорит Кенжибек. – Я прихожу на открытие каждой смены. Моя задача – провести профилактическую беседу с несовершеннолетними. Объясняю, какое наказание они могут понести в случае совершения преступления. Но объясняем и их права. Ведь бывает, что они терпят издевательства от родителей.
«Ребенок плохо себя ведет, ворует, дерется, бежит из дома, когда ему плохо, – говорят инспекторы. – В конце концов он находит друзей, которые его понимают, у которых такие же проблемы. И уже вместе они начинают пить, токсикоманить, заниматься проституцией и бродяжничеством. Оторвать от подобной компании порой не так просто».
