Кто подрастает
В Центре социального развития подростков «Жас Ұрпақ» несколько лет назад открыт кабинет пробации. Основная цель – предупреждение совершения новых уголовных преступлений несовершеннолетними. Через центр за 18 лет существования прошли сотни детей и подростков. Не всегда послушных, но и не всегда хулиганов.
Кабинет пробации работает со сложными ребятами: некоторые осуждены за совершение преступлений. С ними встречаются врачи, психологи, сотрудники полиции. Пробация – комплекс мер социально-правового характера, проводимых с каждым в отдельности. Задача специалистов – выровнять поведение «неуправляемых подростков», объяснить, к чему может привести прогулы в школе, драки и кражи.
Сейчас на учете в кабинете 21 ребенок, двое имеют судимость. И каждый не по разу прошел через комиссию по делам несовершеннолетних. Форма работы с ними разнообразная – кружки, тренинги и, конечно, личные беседы.
– Дети, с которыми мы работаем, чаще всего из неблагополучных семей: неполных, многодетных или с пьющими родителями, – говорит заведующий кабинетом пробации Бекет Утепович Даулеткалиев. – Есть и из полных семей с доходом чуть ниже среднего. Чаще всего те, которые родителям не нужны, предоставлены сами себе и большую часть времени проводят на улице. Они сбиваются в компании, воруют. Но что бы они ни совершили, забывать, что они дети, а не отпетые преступники, не стоит. Я в этом уверен, потому что долго работаю с такими. Они уходят не просто бродяжничать, а убегают от ситуации, которая сложилась дома, потому что больше не могут её переносить. Она просто им не по плечу. На улице находят возможность общаться, может быть, не совсем хорошую, но лучшую, чем дома.
Представьте, что парень нашёл компанию. Там у него случился разговор по душам, пусть даже после каких-то психоактивных веществ. Для него это внимание к его персоне. Ведь когда он идёт домой, не знает, что там увидит, если речь идет про алкоголизм в семье. Или просто встречает безразличие или раздражение.
Чаще всего к нам попадают мальчики лет 14-16, хотя встречаются и девочки. Они плохо одеты, круглый год ходят в рваных кроссовках. В основном проводят время на улице, перебиваются сигаретами, подворовывают еду. Дома едят редко. Общаются с такими же, как они. Но были случаи, когда вроде бы благополучные родители, приличная и любящая семья, но при этом ребенок считается неуправляемым. Это обычно внутренний протест. Его тоже ведут на комиссию по делам несовершеннолетних, а потом он попадает к нам. И мы занимаемся, планируем мероприятия, общаемся. Через пару занятий «плохиши» втягиваются, потому что им интересно. Но к нам ходят и примерные. Складывается компания. Те, кто на учете, общаются в кругу таких же подростков, но с хорошим поведением. И это уже другая среда ребят, у которых есть какой-то смысл в жизни, цель, идеалы.
Все мероприятия планируем на год вперед. И даже во время карантина. К примеру, онлайн мастер-классы. Руководитель кружка по рукоделию Динара Мустафиевна Қойшыбаева проводит дистанционные занятия со своими воспитанниками, они шьют из фетра национальные костюмы, еще занимаются изготовлением камши. Методист Айгерим Саматовна Кабылханова возглавляет кружок по вязанию. Я и психолог Динара Таскалиевна Медетова организуем «круглые столы». В прошлом году – с афганцами, чернобыльцами, ветеранами. В канун праздника Дня единства, по инициативе директора культпросветобъединения С.А. Тоқмамбетова, проведем конкурс «лянги тебу», также пройдут соревнования по «асык ату». Мы часто устраиваем флешмобы, акции, например, «Никотин на витамин», спортивные мероприятия. Получается, что наши подопечные могут уйти из дома, где им плохо, в положительную среду.
Но процесс социальной адаптации сложный. В начале ребёнок ничего не хочет. Он не может поверить в себя. Привык, что с ним обращаются, как с трудным, «не таким». Ведёт себя соответственно. Не понимает, что он тоже может что-то делать, предлагать, а его при этом будут слушать и даже давать ответственную роль. То есть поначалу это долгие сложные разговоры, но постепенно подросток включается. Таким образом, и происходит социализация, он себя переоценивает внутри. Пример, подросток был неуправляем, никто ему не авторитет. Но я ним поговорил, и он прислушался. Понял, что хочу ему добра. В итоге стал учиться в колледже, ушел в армию. Оттуда присылал мне письма и даже фотографии. Сейчас связь прервалась, но я за него спокоен. Он не пойдет по кривой дорожке.
К сожалению, по-настоящему адаптируются чуть больше 50% ребят. Иногда с ними почти невозможно справиться. И психологи не могут. Либо всю жизнь нужно положить на то, чтобы вытаскивать человека, либо дать ему расти так, как он развивается. Он всё равно придёт к своей судьбе сам.
Работать с родителями тоже очень непросто. Дети становятся трудными по их вине, хотя они этого не осознают. И, как правило, не идут на контакт.
