Когда любовь слепа

Никакая любовь в человеческих взаимоотношениях не может сравниться с силой материнской любви, ведь сколько в мире историй, когда женщина ради своего ребенка готова пожертвовать собственной жизнью. Такая жертвенность, как говорится, во благо, и она понятна. Но, к сожалению, есть примеры безрассудной, всепрощающей материнской любви, когда в сына или дочь не вкладывается чувство ответственности, никаких требований к ребенку не предъявляется, в результате чего человек вырастает не приспособленным к жизни. Пример такой слепой материнской любви, ставшей причиной вереницы нелицеприятных событий, которые постоянно создавал любимый сын, из истории одной семьи нашего города.

Итак, в советском прошлом семья Газизы Рахметовны была вполне обычной – муж, двое сыновей (с разницей в возрасте пять лет), оба супруга работающие. По сути все шло вполне благополучно, пока в жизни Анвара не появилась другая женщина. Газиза не простила супругу измен, и вскоре их брак распался. Старшему сыну Нурлану на тот момент было 15 лет, младшему Ерлану – 10. Спустя три года у Нурлана появилась своя семья, и вся забота матери была направлена на младшего сына.

Ерлан и при отце-то больше тянулся к матери, а когда тот ушел из семьи, стал отдушиной для нее. Рос мальчик добрым, любознательным, любил много читать. Мама старалась всячески оберегать любимого младшего сына от различного рода забот, и даже когда после окончания средней школы (это уже было после развала Союза) Ерлан не пошел никуда учиться, работать, Газиза Рахметовна не усмотрела в этом ничего предосудительного. В итоге, не получив никакой профессии, не стремясь занять себя каким-либо общественно-полезным трудом, парень остался, как говорят, «не у дел». Зато в пору открытия казино, в Ерлане обнаружились способности обслуживать любителей азартных игр.

Когда он сказал матери, куда хочет устроиться на работу, женщина возражать не стала.

– Сын будет ходить в белой рубашке, опрятный, тяжелой работы выполнять не придется, – рассудила Газиза Рахметовна. Доводы одной из подруг о том, что казино – место опасное, среди посетителей много людей, связанных с криминалом, да и наконец Ерлан может попросту стать нежелательным очевидцем или свидетелем чего-либо противозаконного, чем, несомненно, навлечет на себя опасность, женщину не вразумили. Она не запретила сыну работать в этом сомнительном заведении, о чем спустя годы очень сильно пожалела. Но опасность пришла с другой стороны: Ерлан стал заложником рулетки. Мать узнала о его игромании слишком поздно…

Как-то младший сын убедил Газизу Рахметовну обменять их хорошую двухкомнатную квартиру в центре города на аналогичную, но меньшей площади. К тому же, в менее престижном районе. Якобы вырученные от обмена деньги требуются ему на открытие собственного дела. Женщина, не посоветовавшись со своим первенцем, пошла на поводу любимого чада, и поскольку сыновья в долю включены не были, согласия Нурлана на обмен квартиры не требовалось. Сделка состоялась.

Но, как читатель успел догадаться, никаким бизнесом Ерлан не собирался заниматься: деньги требовались на возврат долга в игорное заведение.

Переезд на новое место жительства совпал с возвращением Нурлана к матери, поскольку его семейная жизнь разладилась. Новую квартиру женщина оформляет на себя и вновь не включает детей в долю. Причиной тому отчасти послужил развод старшего сына. Самое поразительное в этой истории, что не поддается разуму, это то, что Ерлану удается вновь одурачить мать: Газиза Рахметовна по его просьбе снова закладывает квартиру в банк.

Безусловно, ключевую роль здесь сыграло отсутствие других собственников на квартиру. Как и в предыдущий раз, ни с кем из родственников, друзей женщина не посоветовалась. Лишь позже всем стало известно об игровой зависимости Ерлана. Срок действия кредита – 15 лет. За эти годы Нурлан развелся и уже обзавелся второй семьей, в которой у него родилось двое деток. Вторая семья старшего сына проживала с Газизой Рахметовной в ее заложенной двухкомнатной квартире. Ерлан, чтобы не создавать неудобства семье брата, стал жить скитальцем. По-прежнему не работал, а когда родственники пытались его вразумить, мама сразу вставала на защиту любимого ребенка: «Ну что ж, время сейчас такое, сложно с работой, тем более у Ерлана нет ни специальности, ни опыта…».

Вот так и ограждала женщина свое нерадивое чадо от справедливых нареканий со стороны родных, а Ерлан уже переступил 30-летний рубеж. Казалось бы, пришло время взяться за ум, но вместо того, чтобы устроиться на работу, снять для себя недорогое жилье и помогать погашать кредит, мужчина предпочел путешествовать по просторам родины, тем самым причиняя боль материнскому сердцу. Газиза Рахметовна мучилась и страдала от неведения, чем вдали от дома занимается ее ребенок, где ночует, чем питается, но вернуть Ерлана не могла, ведь тем самым она внесет раздор в семью старшего сына.

Ерлан частенько позванивал матери, успокаивал, что все у него хорошо, и женщине приходилось мириться с его непонятным образом жизни. Она понимала: в том, каким стал любимый сын, большая доля и ее вины. И даже когда Ерлан приезжал в Уральск, она зачастую уходила с ним из дома: иногда погостят в поселке у родственников, порой поживут недолгое время у городской родни. На эти мытарства Газиза Рахметовна обрекала себя ради того, чтобы какое-то время сын был рядом, и при этом сохраняя покой во взаимоотношениях Нурлана и его супруги.

– Во всем потакаешь младшему сыну, тогда как нужно требовать от него, чтобы зажил наконец-то по-человечески: устроился на работу, обзавелся семьей, – говорили женщине родные, подруги.

Но, казалось бы, с виду сильная духом, трудолюбивая (одновременно на двух работах), к своим мальчикам она была слишком лояльна и безгранично терпелива. А между тем, Ерлан совершил преступление, за что получил срок. К счастью, пребывание его в местах не столь отдаленных было не очень долгим (всего год), но несложно догадаться, сколько слез выплакала за это время Газиза Рахметовна.

Находясь в изоляции, Ерлан писал матери «слезные» письма, в которых раскаивался за свое отношение к жизни, уверял, что, выйдя из колонии, возьмется за ум, устроится на работу. В эти минуты самобичевания мужчина даже излагал свои чувства в стихотворной форме.
Газиза Рахметовна сохранила эти письма.

К сожалению, за 35 лет у Ерлана сформировалось стойкое отвращение к работе. Были попытки устроиться разнорабочим, таксовать, но мужчину хватало на какой-то месяц-полтора. Даже обзавелся семьей, родилась дочь, однако эти важные события ничего не изменили в его сознании. Теперь Газиза Рахметовна, которая, к слову сказать, уже семь лет как пенсионерка, взяла на себя заботу о семье своего нерадивого младшего сына.

Что касается заложенной двухкомнатной квартиры, то ее пришлось продать, чтобы полностью рассчитаться по кредитному займу. На оставшиеся деньги пенсионерка купила однокомнатную квартиру в пригороде. Нурлан с супругой и детьми уехали жить в село.

Следуя капризам младшего сына, она совершала одну ошибку за другой. Дважды закладывая квартиры, Газиза Рахметовна пренебрегла интересами своего старшего ребенка, наивно полагая, что поскольку Нурлан женат и живет своей жизнью, следовательно, его мнения спрашивать не обязательно.

Сегодня женщина понимает, что ее слепая материнская любовь способствовала деградации сына как личности. С детства у Ерлана был интерес к книгам, он рос коммуникабельным ребенком, любил поддержать любую беседу, что, несомненно, свидетельствует об интеллекте. Но еще в начале своего жизненного пути парень выбрал неправильный путь, и мама не вразумила сына.

Самира Кереева