Как встречали космонавтов
С директором ТОО «Судоремонтный завод» Владимиром Самсоновым доводилось общаться не только на производственные и экологические темы. Осенью 1972 года Самсонов был призван в воздушно-десантные войска и включён в специальную группу.
– Вероятно, не предполагали, что свяжете свою судьбу с историей нашей космонавтики?
– Нет. Сначала всё шло, как обычно. В составе группы призывников я оказался в Рязани. После трёх месяцев карантина началась обычная подготовка. Но вот весной 1973 года командир батальона вызывает 15 человек, в том числе и меня, и объявляет о том, что нашей группе поручено встретить возвращающихся с орбиты космонавтов. Теперь уже удивляться не приходилось: мы узнали, что наша часть «специализируется» на космонавтах ещё с полёта Юрия Гагарина.
Затем началась воздушно-десантная подготовка с учётом поставленной задачи. Вскоре нашей группе вручили сухие пайки – для себя и для космонавтов, специальные ключи (ими участники группы могли открыть люк спускаемого аппарата в случае, если экипаж не сможет сделать это), посадили в самолёт, который взял курс на Оренбург. Вслед за нами вылетел второй самолёт.
– Врачи уже находились на трассе предполагаемого спуска?
– Нет, они тоже летели вместе с нами. По прибытии члены группы, согласно инструкции, рассредоточивались по вертолётам – врач и двое солдат. Перед экипажами вертолётов стояла задача помочь космонавтам выбраться из спускаемого аппарата и обеспечить их охрану. Поэтому солдат вооружили автоматами.
Мы готовились к возникновению самых неожиданных ситуаций. Например, посадке космонавтов к северу и востоку от Жезказгана, то есть в тайге – а это многие десятки и даже сотни километров. Второй самолёт отправился в Ленинск, а нам поручили совершить заранее запланированную посадку в Оренбурге.
Прошло однако два дня, а наш вылет в Караганду неоднократно откладывался. И вот поступила команда лететь обратно в Рязань.
– Удалось ли долететь до Караганды?
– Да, это произошло во время второго вылета из Рязани в декабре 1973 года. В Караганду мы прибыли за два дня до старта «Союза-13», на котором должны были лететь Пётр Климук и Валентин Лебедев. Поисковый отряд проинструктировали. Я попал в группу, которая вылетела в Целиноград – в результате отклонения от расчётных параметров спуска космонавты могли приземлиться и здесь.
Сели в Целиноградском аэропорту, а его работники говорят: вот опять военные прилетели, значит, космонавтов будут встречать. В город нас, естественно, не отпускали, а в момент старта «Союза-13» мы сидели в вертолётах в полной боевой готовности. Когда космический корабль благополучно вышел на орбиту и начался его полёт по программе, группу вернули в гостиницу…
– … и никуда не выпускали?
– Как раз наоборот. Многие думают, что в так называемые застойные годы много было излишней строгости. Не всегда. Во всяком случае, мы себя чувствовали достаточно свободно. Несколько раз выходили в город, смотрели кино – помню, тогда шёл популярный американский фильм «Золото Маккены». А недалеко от гостиницы поддерживали форму игрой в футбол. Так что строгости были в меру.
Накануне спуска с орбиты вновь объявили «боевую тревогу», и наш вертолёт вылетел в сторону Жезказгана. Космонавтов мне увидеть не довелось: всё прошло нормально, и их встретила другая поисково-спасательная группа.
Но хочу рассказать об эпизоде, который говорит о том, что в таком серьёзном деле, как встреча космонавтов, мелочей быть не должно.
Над спускаемым аппаратом раскрылся парашют. Лётчик, экипаж которого первым заметил космонавтов, обязан немедленно докладывать о спуске в Центр управления полётом. И вдруг что-то стало раздражать Центр. Между ним и лётчиком, как оказалось, произошёл примерно такой диалог: «Наблюдаю…» – «Что наблюдаю?» – «Летит» – «Что и как летит? Опишите» – «Нормально!» С бедным словарным запасом попался лётчик, без фантазии. Тогда всё обошлось, а ведь от верно подмеченной детали порой зависит жизнь людей…
Или такой случай. Когда встречали Гагарина, то все члены поисково-спасательной группы выбросили парашюты где попало и ринулись к первому космонавту. Большую часть имущества потом так и не нашли, но никого и не наказали: всё-таки такое событие… Об этом эпизоде нам напомнил командир полка и потребовал неукоснительного соблюдения инструкции.
Третий мой вылет из Рязани в Центральный Казахстан произошёл летом 1974 года…
– И всё-таки, почему из Рязани? Неужели поисково-спасательных групп в районе Байконура и вдоль траектории спуска не имелось?
– Такие группы располагались в Кировобаде. Но нас часто использовали благодаря хорошей выучке: немало наших десантников из Рязани участвовали в испытаниях различных типов парашютов в Коломне. Да и опыт участия в различных «космических» операциях имелся солидный.
– Итак, вы снова оказались в Центральном Казахстане…
– И вновь в Целинограде. Атмосфера стала ещё более деловой. Шла подготовка к совместному советско-американскому полёту по программе «Союз» – «Аполлон». Генерал призвал нас подтянуться – всё-таки гости приедут. Вообще дисциплина строго соблюдалась: я не помню, чтобы кто-то позволял себе вольности.
Приземлились космонавты благополучно, и нашему вертолёту, летевшему в сторону Жезказгана, дали «отбой».
– А были курьёзные случаи?
– Были. В нашем районе работали группы по приёму возвращающихся с орбиты спутников и экспериментальных приборов. Один из них приземлился в заданном районе и вдруг словно испарился. Чабан, пасший неподалёку скот, схватил спутник и спрятал его в сарае. Если бы небесный странник не передавал сигналы, группа его ещё бы долго искала.
– В годы перестройки и в начале 1990-х раздавались голоса сократить финансирование космоса и вообще свернуть космические программы: мол, много и на Земле проблем. Бытует такая точка зрения и сегодня. Вы согласны с подобными заявлениями?
– Нет. Научный и производственно-технический потенциал космонавтики бывшего Советского Союза создан напряжённейшим трудом не только учёных и инженеров – всей страны. Этот потенциал не только не уступает, а по ряду показателей превосходит американский. Надо ценить собственный труд и работать над повышением практической отдачи космонавтики. Развитие человечества толкает его к освоению космоса, даже в слаборазвитых странах понимают это.
