Как помним прошлое
Передо мной крутая, чуть ли не вертикальная каменная лестница, каких давно уж нет. Осторожно поднимаюсь, замираю – какая-то заброшенность и холод исходят от неуютного, запущенного здания, возраст которого более века. В 1900 году по этим ступеням спускался писатель Короленко. Вероятно, направлялся в некрасовский садик, который в свое время заложил атаман Столыпин. Нынешнее поколение обязано ему и ротондой, находящейся неподалеку от ЗКГУ им. Утемисова. Когда-то на месте университета было озеро, затем болото, где казаки охотились на диких уток и гусей.
Кто может рассказать об этом и показать уцелевшие здания? Разве что местные краеведы, историки, экскурсоводы, преподаватели, работники общественного культурно-просветительского фонда «Старый Уральскъ», инициировавшие движение в защиту историко-культурного наследия Приуралья.
…Иду мимо большой мусорной кучи к памятнику историко-парковой культуры – старинной ротонде. Становится немного не по себе от мысли, что одни люди в честь Всемирного дня охраны памятников культуры организовали экскурсию по памятным местам города, а другие даже не удосужились убрать свалку. И ротонда сиротливо стоит в свой «главный» день, неухоженная, позабытая. Два слоя облупившейся синей краски на ее основании свидетельствуют, что в прошлые годы о ней проявлялась забота, надписи на белоснежных колоннах – еще поднимается у кого-то рука осквернять памятники.
А между тем ротонду построили в 1858-1860 годах. Фамилия атамана Столыпина в нашем городе известна, он и распорядился осушить болото, завезти чернозем и разбить сад. А еще ранее, в XVII-XVIII веке, на территории сегодняшнего ЗКГУ им. Утемисова находилась церковь Казанской иконы Божией Матери. Изначально деревянная, она сгорела. Тогда отстроили вновь – уже из камня, и опять ее постигла та же участь. Восстановили в 1831 году, однако в годы борьбы советской власти с религией – разрушили. До нашего времени сохранились уникальные фотографии православного храма. Как впрочем и Триумфальной арки – уникального сооружения, построенного в честь цесаревича Николая II, собор Александра Невского, куренная мечеть, дом атамана Толкачева, сподвижника Емельяна Пугачева, и другие здания, представляющие интерес.
К приезду цесаревича в центре ротонды установили его бюст, сохранившийся до Гражданской войны. Впоследствии его сменил бюст Некрасова, и сквер получил одноименное название. Для студентов и близживущих горожан – это прекрасный уголок отдыха. Впрочем, таковым он был и раньше. Парк дополняло здание офицерского собрания; с правой стороны располагалось помещение для оркестра, под музыку которого танцевала публика, проходили балы и торжественные события, связанные с походами казаков. Черно-белый снимок еще хранит далекое прошлое.
Мы смотрим на ротонду, думая о том, что нет счета людям, приезжавшим в наш город и видевшим ее. Лев Николаевич Толстой также любовался архитектурной достопримечательностью, говорят знатоки истории. Великий писатель заезжал сюда в 1862 году, после лечения, к полковому товарищу Столыпину, собирал сведения о яицких казаках.
В парке в разные стороны ведут дорожки. Одна из них привела нас к двухэтажному дому Бородина (Жунисова, 30, угол Некрасова), возведенному из красного кирпича. С фасадной части один угол усечен, на втором этаже балкон. Удивительно, но он сохранился, более того – и балконная решетка, дизайн которой, кстати, не особо отличается от современных конструкций. Изюминка в том, что она имеет вензель «ГКБ» – Георгий Кондратьевич Бородин. Генерал-майор из знатного рода Бородиных участвовал в русско-японской войне, в Первую мировую командовал казачьим полком, гражданскую – воевал на стороне белых. Адмирал Колчак освободил его от военной службы по семейным обстоятельствам, позднее военачальник отступал с атаманом Толстовым. Сдавшись красным, попал с другими казачьими генералами в лагеря, в Архангельскую губернию, где его расстреляли в 1921 году.
Пока мы рассматривали строение, из дома вышли жильцы с вопросом: «Что за делегация?» Оказалось, что неизвестна история дома. Нередко бывает, что проживающие в домах-памятниках не осведомлены об этом. Как и о том, что должны способствовать их сохранению. По большей части в таких старых зданиях проживают квартиранты, которые не заинтересованы в сохранности чужой собственности, и он постепенно приходит в упадок, ветшают и буквально разваливаются. Как, например, дом купца Рассохина, по улице Некрасова, 22, некогда презентабельное здание с колоннами. Одна из его стен полностью разрушилась, подперта бревнами, старыми кроватями, в общем коридоре нет света. И ко всем прочим неполадкам, недобросовестные жильцы сделали свалку отходов на руинах. Дом находится в двух шагах от храма науки.
Дом Обратнева – Самарская, 28. Владелец был весьма незаурядным господином, о нем ходило много легенд. Богатый человек отличался добродетелью и в то же время эпатажностью, чудил порой. То священников пригласит в гости и закроет в своем подвале, пока те дегустируют вина, а наутро в церквах некому службу нести. «Что случилось?» – переспрашивали друг у друга уральцы, не находя ответа и пожимая плечами. То на полном скаку промчится на лошади вдоль торговых рядов, побив кринки с молочной продукцией и… возместит продавцам убытки. Привезет издалека национальную одежду, нарядится и гуляет по городу. «Слыхали, Павел Иванович купил люльки колыбельные и приказал свезти их в женский монастырь? С намеком, что монахини не безгрешны, – передавало сарафанное радио. – Настоятельница рассердилась и поссорилась с ним». В другой раз, отдыхая в Париже, предложил своему окружению в ресторане выпить водочки с утра. Офицеры отказались, дескать, кто с утра пьет, тем более, водку? Уж куда ни шло – шампанское. Тогда он заказал ведерко шампанского, велев прислуге отнести лошади. Тот вернулся, доложив: «Лошадь не пьет!» – «Вот видите, даже лошадь не пьет по утрам шампанского», – изрек он воспротивившимся его желанию.
Все когда-то заканчивается, кураж и прихоти тоже: состояние купца иссякло, и Обратнев продал свой дом на главной улице – Большой Михайловской. Особняк купил Овчинников. В советское время там надстроили второй этаж, был рыбный магазин, сейчас – торговый дом «Достык».
По-своему любопытен дом Каменских. Алевтина Яковлевна, жена хозяина, из старинного рода Шелудяковых, представители которого участвовали в пугачевском бунте. В доме Каменских останавливался писатель Короленко. Владимир Галактионович летом отдыхал на даче на берегу Деркула, работал над очерком «У казаков». В тот 1900-й год рано похолодало, в сентябре – по старому стилю, прозаик перебрался в тепло домашнего очага. Конечно, первоначальный вид дома с течением времени изменился, но крутая лестница из камня дает о себе знать и поныне. Каковы внутренние помещения, неизвестно, там сейчас частные квартиры. Одно время на стене дома (на пересечении Короленко-Аманжолова, 32) висела мемориальная доска о том, что здесь останавливался В.Г. Короленко.
Район государственного университета имени Махамбета Утемисова – территория контрастов. Здесь соседствуют современные комфортабельные здания, развалины старинных сооружений, в которых застыло прошлое и проживают безынициативные люди, словно тени, «ныряющие» в прохудившиеся подворотни и холод бараков. Всего пару шагов – и ты будто оказываешься в разных мирах.
«Это бывший военкомат, а позже кожно-венерологический диспансер», – говорит один из участников экскурсии, указывая на остатки стен кирпичной кладки рядом с ЗКГУ. До этого здесь был войсковой родильный дом Севрюгина, где родились моя мама, ее братья», – поясняет Маргарита Чечетко, кандидат филологических наук, доцент ЗКГУ.
Следующий объект – «Караван-чай». Ой, простите, его уже там нет, как и мануфактурных рядов, складов с чаем. На этом месте стоит «учительский» дом, как называют его в народе. То есть дом для преподавателей университета, а в прошлом, старейшего в Казахстане педагогического института имени Пушкина. Здание «Караван-чая», построенное в азиатском стиле с арочными окнами, разобрали. «Я точно знаю, что из красного кирпича «Караван-чая» построена моя квартира, потому что сама полтора года работала на этой стройке, иногда со студентами, – вновь добавляет Маргарита Владимировна. – До этого я жила на Некрасова, 8, во дворе дома которого квартировали пленные поляки. О них Лев Толстой написал очерк «За что?».
«Государство должно охранять памятники истории, однако многое зависит и от людей, проживающих в этих домах, – говорит Нина Пустобаева, президент Ассоциации туризма «Акжайык» ЗКО. – К сожалению, у одних нет средств поддерживать здания в надлежащем состоянии, другим безразлично и так далее. Обидно, что безвозвратно потеряны уникальные сооружения, которые могли быть достопримечательностями нашего города. Вдумайтесь: в России 150 тысяч памятников, охраняемых государством, в Казахстане – 25 тысяч. Казахстанцы горды тем, что четыре памятника РК: мавзолей Хаджи Ахмеда Яссави, петроглифы Тамгалы, Сарыарка в Северном Казахстане и объекты Великого Шелкового пути являются объектами Всемирного наследия ЮНЕСКО. От ЗКО предложено включить в список охраняемых памятников ЮНЕСКО городище Жайык и курганы бронзового века Крык-Оба, но результат пока неизвестен».
