Горел огнем любви
«Один приходит в мир отсечь главу Медузе,
Другой – предать Христа, а там хоть не живи.
А мой мятежный дух был вскормлен страстью к Музе,
А мой мятежный дух горит огнем любви…»
В. Ирхин
«Мало, мало… Много, много», мысленно повторяю я, вспоминая Владислава Ирхина. Мало прожито таким человеком как он, который мог бы еще творить и радовать нас своими поэтическими произведениями, проникая в самые глубины внутреннего «я» каждого из нас, заглядывая в потаенные уголки души и облекая в форму стиха невысказанное, наболевшее или еще только зарождающееся, набухающее и, как весенняя почка, готовое раскрыться, выплеснуться наружу. Или напротив, гаснущее, затухающее и ускользающее в небытие с горечью и разочарованием.
Он мог взорвать, зажечь, увлечь пламенем своего сердца, творческим потенциалом, дать веру, надежду, напитать энергетикой, наполнить духовной пищей… Я улыбаюсь после этих слов, уверена, те, кто знал Владислава Митрофановича, понимают, о чем идет речь, качают головой в знак согласия, говоря: «Мне подарила судьба общение с этим человеком, насквозь пропитанным Любовью».
Кто он? Поэт. Прежде всего. Талант. Но такой величины, что ему были подвластны не только рифма, но и музыка, режиссура, драматургия.
Жил в Уральске, Санкт-Петербурге, Москве. Его тянуло в столицы – он задыхался в провинции, но, наполнившись духом богемы, возвращался в тихий городок и… творил с удвоенной силой. «Работаю над поэмой «Разговор с Всевышним», – делился он. «Смело!», – думалось нам. Владислав Митрофанович декламировал несколько строк и переводил разговор на другие темы. Со вздохом облегчения говорил, хорошо, что появился Интернет, позволяющий выйти на другую читательскую аудиторию, зарубежную, которая оставляет восторженные отклики. Это давало ему силы писать.
… Родился в Алма-Ате в 1938 году. Уже в школьные годы увлекался стихотворчеством. Учился в Ленинградском военно-морском училище, но по стечению обстоятельств не закончил его, поступил в инженерно-экономический институт там же, ныне Санкт-Петербурге. Будучи студентом подрабатывал кочегаром, сторожем, грузчиком и даже… полотером в Эрмитаже, ошеломившем его произведениями искусства, в связи с чем он активно начинает интересоваться живописью, далее – театром. Где-то в 60-е годы он знакомится с Инной Гудошниковой, образованной девушкой, актрисой народного театра, и этот тандем еще более увлекает их в творческую среду. Сегодня, по прошествии лет, смело можно утверждать: их брак заключался на небесах. Ей он посвятил 40 стихотворений.
Сыграл ли роль литературный институт в Москве, где он учился заочно, или у поэта был дар к ораторскому искусству, артистические способности, неизвестно, но говорить он был мастер – вдохновенно, проникновенно, завораживающе, на одном дыхании. Слушать его стихи в авторском исполнении, будто смотреть спектакль. Впрочем, из-под его пера вышло несколько пьес, одна из которых с успехом шла на сцене областного драмтеатра. Много романсов положено им на музыку при поддержке композиторов.
Надо сказать, что он хоть и «варился в собственном соку», но его произведения время от времени все же ставились и на подмостках театров городов Российской Федерации, рецензии именитых искусствоведов и оценки деятелей культуры весьма впечатляют. Однако… Да, и чего уж греха таить, его стихи считали не соответствующими социалистической идеологии. Достаточно цитаты, чтобы понять: «В эпоху, когда советские люди все, как один, трудятся над строительством коммунизма, автор сосредоточивает свое внимание на женских выпуклостях!». Напомню, предметами воспевания поэта были Женщина, Бог, Любовь, Родина. Не заостряйте внимание на очередности понятий, для автора они были едины.
Владислав Митрофанович был многогранен, ярок и импульсивен во многих ипостасях. Но поэзия – его душа и жизнь. «…Поэзия же – ремесло сугубо камерное, у нее сотни языков, не позволяющие человечеству быть единым. Ведь ни живопись, ни музыка, ни архитектура не нуждаются в переводе. Они – всемирны. Но по глубине переживаний, по спровоцированному взрыву воображения поэзия может сотворить в душе человека множество иных миров, не имеющих никакого отношения к реальности и намного красочней и призывней ее. Все изобразительные искусства насквозь каноничны, их можно отнести к натюрмортам: мертвая натура. Поэзия же – не знает ни конца, ни начала, сплошная животворящая матка, и метафоры – звезды ее», говорил Ирхин, даря нам мозаику своих стихов.
К сожалению, в формате газеты невозможно опубликовать много стихов, приведу лишь пару фрагментов:
… Гнездюсь у мечты на погосте,
и светится, как бриллиант,
надежда вернуться, пусть гостем,
на родину, как эмигрант.
Откуда сошла та нелепость,
Чтоб люд во все веки веков
Мошну укреплял, словно крепость,
А дыр не латал у мозгов?
Полмира – в торгах, в притязаньях.
Другая – в отмщенье и зле.
От взгляда на наш обезьянник
Все меньше меня на земле.
Пусть не погребенные кости
народов уж праху сродни,
Но что нас ждет завтра и после –
Запомнят лишь звезды одни…
(Эпохе, 2007 г.)
* * *
Только душу мне пронял
взгляд твой полный огня,
я тогда уже понял:
ты – моя, ты – моя.
Пав небесною манной
мне на голову, вмиг
стала самой желанной
и роднее родных.
И мне было так сладко
сквозь твою немоту
уносить без остатка
тайн твоих наготу…
Сайт поэта «живет» своей жизнью, собирая поклонников поэзии.
Татьяна Кузнецова: «Прочитала… перечитала… задумалась… Как можно было предвидеть то, что происходит сегодня из «позавчера»? Это, видимо, высший дар Божий – дар видения того, что может произойти, опираясь на мудрость и глубокий жизненный опыт. Владислав обладал этим даром. И Поэтом он был от Бога… Чудесная любовная лирика, которая не скатывается в пошлость. Гражданская лирика… и ты ощущаешь физически боль Поэта, Гражданина за свою Родину, чувствуешь эту великую любовь и уважение».
Ирина Фетисова-Мюллерсон: «Душа замерла, будто приникла к чистейшему источнику…»
Людмила Даничкина: «Так о женщине сказать мог только он!»
Александр Кокора: «Душа поэта по жемчужной нити ввысь поднялась, чтоб снова быть звездой».
Андрей Тюнин: «Даже, если в день будет приходить по одному читателю или… – не закрывайте страничку, пожалуйста! Это его душа!»
А вот что говорит Жумаганым Рахимова, заслуженная артистка РК, солистка областной филармонии: «Владислав Митрофанович очень любил жизнь! Был редким, уникальным человеком, он… как будто спустился с небес, чтобы внести в нашу жизнь и творчество новое, свободное от пуританства дыхание. Всегда старался помочь людям раскрыть внутренние резервы, способности. Светлый, неравнодушный человек. Мой супруг Ашир Молдагаинов, композитор, общался с ним чаще, чем я, положив его реквием «Кленовая ветвь» и другие стихи на музыку. В моем репертуаре есть его романсы, к примеру, «Склониться над девой младой»…
«О сколько же страсти сокрыто за дерзкою этой мечтой, за мукой седого пиита?! Но каждый, кто вдумчиво зрит божественной жизни комедью, опустится к морю молитв за каплей любви перед смертью…», – напевает жемчужный голос Приуралья.
Супруга поэта Инна Гудошникова, впрочем, не просто супруга, но и Муза, соратница, заслуженный работник культуры Республики Казахстан, уже после его смерти (2012 г.) провела титаническую работу, прочтя все рукописи, и с дочерью Мариной издала два сборника стихов «Мои гаремы» и «Прогуляться по небу».
Презентация-концерт, посвященная памяти В.М. Ирхина, пройдет в театре имени А.Н. Островского 21 ноября в 18 часов. Почитатели поэзии могут насладиться его стихами на сайте: www.владиславирхин.рф.
Автор: Наталья Жукова
Фото Ярослава Кулика
и Геннадия Дрянина
