Дачники

24 августа 2017

1464

Сейчас, когда я на пенсии, могу жить и отдыхать на даче, расположенной в прекрасном живописном месте с озером, кишащим карасями, и рощей с грибами рядом… Об истории слова «дача» узнал совсем недавно. Оказывается, оно родилось ещё во времена Ивана Грозного, означало дарение земли за воинские заслуги и происходило от глагола «дать».
Однако в значении загородного дома для отдыха это слово стало активно употребляться только со второй половины ХIХ века.

Именно в то время начали разрастаться города с их суетой, шумом, оживленным дорожным движением, поднимающим тучи пыли, постоянно дымящими заводскими трубами, что в совокупности и побудило людей на лето выезжать за город. Тогда появился такой многочисленный класс, как разночинцы, не имеющий возможности купить загородный дом, но в состоянии снять его в аренду. И спрос породил предложение. Хозяева земель вокруг городов начали возводить на них скромные домики и сдавать в аренду. Тот, кто снимал их на лето, числился мелким городским служащим, позволяющим себе не тратить все наличные ресурсы на выживание, но и не в состоянии отдыхать дальше, чем на несколько километров от города. В общем, те, которых сейчас называют «офисный планктон». А еще – средний класс, могущий себе позволить не сидеть летом в городе, а хоть на несколько дней, недель оказаться на природе, позагорать, покупаться, подышать вволю свежим воздухом.

В то время на дачи выезжали ранней весной на ломовых извозчиках. Обычно о переезде заранее договаривались и перебирались семьями с обслугой, мебелью, посудой. Как раз тогда и появилась так называемая дачная мебель: шезлонги, плетеные стулья и столы, соломенные абажуры.

Сложился и своеобразный дачный быт: катались на лодках, верховых лошадях, играли в лапту и другие игры на свежем воздухе. Один из персонажей пьесы Горького «Дачники», например, говорил, что «…дачная жизнь хороша именно своей бесцеремонностью»: не надо было надевать официальный мундир, шляпу, дамам – нижнее белье, долго наносить макияж. В подмосковном дачном поселке Кучино поэт Андрей Белый ходил в шортах, которыми пугал местных аборигенов, называвших их «трусами по колено».

Появилась дачная архитектура и особая субкультура, которая отличалась своеобразием во всем: манерах поведения, общения и времяпрепровождении. Вошел в моду дачный роман, описанный в рассказе А.П. Чехова «На даче», в котором, например, хозяйка дома, чтобы помыть полы, избавляется от мужа и брата тем, что анонимными записками вызывает их в беседку якобы на свидание. Многие молодые люди выезжали на дачи только для того, чтобы соблазнить соседскую барышню.

А еще вокруг кормились многочисленные крестьяне из близлежащих сел, снабжавшие дачников песком, навозом, молоком, мясом, яйцами, пирогами и пышками, там же получали приработок актеры, музыканты, циркачи и художники.

А вскоре, как, впрочем, и многое другое, моду на дачи привезли из столиц служащие там уральские казаки на свою родину. Первые дачи в нашем городе появились на Деркуле и Чагане. Особое место занимали окрестности Садовского озера. Тогда на его берегах возник не один десяток дач, окруженных обильно плодоносящими садами, прекрасными цветниками. Именно здесь в свое время отдыхали и работали писатели В.Г. Короленко и К.А. Федин, оставившие об этом самые прекрасные воспоминания.

Ярким примером загородной архитектуры стала атаманская летняя дача в Казенном саду (ныне центральный городской парк). Вот как ее описывает Н.Г. Чесноков в книге «Город малиновых зорь»: «…кружевная сказка наяву, красочная песня в дереве – неповторимое произведение архитектуры. На кирпичном основании – деревянное здание с башенками, пиками, ажурной резьбой по дереву». Если бы она не сгорела в 1942 году, то до сих пор напоминала бы нам о тех временах, когда принимала у себя будущего последнего императора России и великого Шаляпина…

А.П. Чехов в свое время подметил, что «…до сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились ещё и дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьёт на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займётся хозяйством».

Великий писатель оказался прав, вот только сбылось его пророчество спустя десятилетия.

Советская власть дачные земли экспроприировала, из домов выселили хозяев, и в конце концов они обветшали и развалились. У меня до сих пор в памяти – большой деревянный двухэтажный дом с мансардой, на моих глазах превратившийся в труху, на берегу Деркула, неподалеку от того места, где сейчас находится кардиоцентр. Перед ним росла длинная сиреневая аллея, к тому времени уже запущенная. Когда в шестидесятых годах на Белой Казарме стали выделять дачи, то эта аллея еще много лет снабжала их и еще полгорода саженцами красивой и очень непритязательной сирени.

Однако потом разрешили выделять под садово-огородные участки пригородные свободные земли. А в 1980 году в Уральске создается городское общество садоводов. И ко времени независимости у нас насчитывалось более сорока тысяч так называемых дач.

О характере и социальном статусе дачника можно судить по состоянию участка.

Один получает надел для того, чтобы и свою семью прокормить, и излишки продать опять же для блага семьи. Поэтому он бережно относится к каждому сантиметру: дорожка у него только одна на весь участок и та узенькая – двоим не разойтись. Так что прежде чем пойти по ней, нужно обязательно посмотреть, не идет ли кто навстречу. Работать заставляет и старых, и малых членов семьи. Постоянно вскапывает, мотыжит, пушит, пропалывает. На рыбалку, поиски грибов и ягод не отвлекается. Перерыв только на обед и чаепитие.

Есть и любители поразить чем-либо соседей, друзей и родственников. Например, особыми сортами цветов, фруктов и ягод. Или необычным дизайном. Различными фигурками, вырезанными из дерева, особым прудиком, фонтанчиком. Вот для этого они готовы трудиться, не покладая рук.

Но есть, говорят, дачи, хозяева которых предпочитают на них только отдыхать. Работают на земле для них другие…