Бой после Победы
Миновала 72-я годовщина Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Но тогда, в 1945-м, мир, как оказалось, еще не был окончательно завоёван: прямого военного столкновения крупных держав не было, но начиналась другая война – холодная, – и возникла угроза локальных военных конфликтов. США, вышедшие из Второй мировой войны окрепшими и в военном, и в экономическом отношении, стремились к доминированию на всей планете. Советский Союз и Соединённые Штаты Америки, вчерашние союзники, стали смертельными врагами.
Умом Россию не понять…
В то время, когда американцы упивались своим военным могуществом и готовили «атомный блицкриг» против СССР, в Советском Союзе не теряли времени даром.
Хотя сразу после окончания войны правительство СССР сократили 12-миллионную армию военного времени до 2,8 миллиона человек, основные ударные силы, оставшиеся в строю, были сосредоточены в оккупационных зонах Германии, Австрии и Венгрии.
По мере восстановления народного хозяйства Советского Союза всё большее внимание уделялось и совершенствованию Вооружённых Сил. В течение 10 послевоенных лет они были переоснащены более совершенными видами автоматического оружия, артиллерии; инженерной, радиолокационной техникой и другими современными видами вооружения и техники. Особое внимание уделялось модернизации танков и авиации. Была осуществлена полная моторизация и механизация Советской Армии – именно так с 1946 года стала называться бывшая Красная Армия.
Получили дальнейшее развитие и взгляды на использование подвижных войск и авиации. Главным видом военных действий считалось стратегическое наступление, проводимое методом последовательного достижения промежуточных стратегических целей всех видов Вооружённых Сил.
Это положение советской военной доктрины того времени, хотя она и не публиковалась, было хорошо известно на Западе. Известно было и то, что основным способом ведения стратегической наступательной операции в этой доктрине считалось окружение и уничтожение группировки противника. Вот что писал по этому поводу известный историк Александр Орлов:
«…В отличие от взглядов Вашингтона, где приоритет отдавался уничтожению экономического потенциала (что, однако, сопровождалось большей, чем военные потери, гибелью гражданского населения), в советских взглядах на войну преобладала идея уничтожения в первую очередь вооружённых сил противника. Это и страшило Запад (что подтверждает опыт югославской войны 1999 года), ибо в борьбе сухопутных армий потери личного состава более значительны, чем в морской или воздушной войне. Америка и Англия во Второй мировой войне имели безвозвратные потери 375-400 тысяч человек; СССР потерял 27 миллионов, в том числе 11 миллионов военнослужащих. Это помнили на Западе. Несмотря на ужасные человеческие потери, наш народ восстановил почти на две трети разрушенное войной хозяйство уже к концу 1947 года. Такое самоотвержение не только ради семьи и собственного благополучия, но и во имя государства (весьма жестокого к своим гражданам) было совершенно непонятно Западу и внушало тревогу» (А. Орлов, «Тайная битва сверхдержав», Москва, «Вече», 2000 год, стр. 137).
Советский же Союз, как свидетельствуют рассекреченные документы, никогда не имел никаких планов нападения на западные демократии. Контрнаступления – да, но лишь как ответная мера, подчёркивает Орлов.
К Ла-Маншу танковым маршем
В 1946-1947 годах в СССР был разработан и утверждён «План активной обороны территории Советского Союза». В нём основные задачи Вооружённых Сил определялись следующим образом: армия отпора, опираясь на укреплённые районы, должна разбить противника в полосе приграничной зоны обороны и подготовить условия для перехода в контрнаступление главных группировок войск на западных границах Восточного блока.
ВВС и ПВО, входящие в армию отпора, имели задачу надёжно прикрыть с воздуха главные силы и быть в готовности отразить внезапное нападение авиации противника. Войска резерва Главного командования предназначались для сокрушительного, при использовании сил армии, отпора и удара по главным силам противника, нанесения им поражения и контрнаступления. Масштабы и глубина контрнаступления в плане не указывались.
Западные стратеги, учитывая скромный военный потенциал стран Западной Европы, однако, быстро смекнули: после развязывания американцами воздушно-атомной войны советские танковые армады через две недели будут у берегов Ла-Манша. Таким образом, Западная Европа и европейские страны НАТО становились заложникам в случае войны между США и СССР.
Сценарий Третьей мировой войны, разработанный на основе названных обстоятельств, поражал европейского обывателя через СМИ.
Схема же была примерно такая. В Генеральный штаб советских Вооружённых Сил поступают уточнённые разведданные об усилении европейской группировки НАТО и признаках повышения её боеготовности. Источники информации здесь разные: самолёты-разведчики, агентурная сеть в Западной Европе, перебежчики и т.д.
Армии государств Варшавского договора приводятся в полную боевую готовность. С аэродромов взлетают сотни военно-транспортных самолётов с крылатой пехотой на борту. Задача воздушно-десантных дивизий и бригад – захват стратегических объектов (штабов, узлов связи, аэродромов) и диверсии в тылу противника.
Советские танковые армии, круша всё на своём пути, совершают марш прямиком до Ла-Манша. Суточный темп движения, как подчёркивает А. Орлов, – до 250 километров. Приказ – только вперёд. Инженерные войска наводят понтонные мосты через реки. В небе полное господство советской истребительной авиации. Бомбардировщики и штурмовики совместно с артиллерией наносят удар по местам дислокации живой силы и техники противника. Сухопутные войска «зачищают» захваченные территории. Военные политработники объясняют выжившему местному населению освободительную миссию Советской Армии.
По мнению Орлова и некоторых других историков, подобные «сценарии» при отсутствии какой-либо аргументации, имели всё же основания.
Так, главнокомандующий Сухопутными войсками А. Гречко в середине 50-х годов изложил возможный, по его мнению, вариант советского контрнаступления в Европе и дальнейшего его развития: с ходу форсировать Рейн, на шестой (!) день овладеть Парижем и далее двигаться к Атлантическому океану.
На Западе вполне допускали такое развитие событий в случае войны, зная высокие возможности советских войск, особенно группировок, дислоцированных в Восточной Европе. Страх, что нанесение атомных ударов американской авиации по СССР приведёт к советскому наземному вторжению в Западную Европу, заставлял европейских политиков всячески сдерживать своего американского патрона в его мировых амбициях.
В качестве примера об этом говорит эпизод с угрозой США применить атомную бомбу против коммунистического Китая в ходе корейской войны.
Осторожно, бомба!
Как же было дело? Октябрь 1950 года. Американо-южнокорейские войска в ускоренном темпе наступают на север. Они уже приближаются к китайской границе, а 23 октября берут Пхеньян. И вот когда огромная масса китайских войск (так называемые китайские народные добровольцы – КНД) 25 октября хнынула по мостам через реку Ялу в Северную Корею, война вступила в новую фазу.
Наступление китайцев было долгим и тяжёлым. Господству американцев в воздухе «добровольцы» противопоставили траншейную и галерейную борьбу, когда целые роты, батальоны и полки так зарывались в землю, что ни бомбы, ни напалм их не брали. К тому же с ноября 1950-го промышленные объекты Северного Китая, мосты через Ялу и прилегающие к границе территории начал прикрывать с воздуха советский 64-й истребительный авиакорпус, очень успешно действовавший в своей зоне.
Под ударами частей КНДР и КНР американские войска в условиях зимы и отсутствии дорог начали отступать. Снабжение нарушилось, росли потери. 6 декабря войска Ким Ир Сена овладели Пхеньяном, а в конце года вышли на 38-ю параллель. Главнокомандующий «войсками ООН» (так именовались противники КНДР) генерал Макартур требовал от Вашингтона развернуть войну против Китая, подвергнуть бомбардировкам объекты на его территории, а по крупным городам нанести атомные удары.
А что же президент Трумэн? Он, казалось бы, разделял взгляды Макартура. На пресс-конференции 30 ноября 1950 года он заявил о готовности президента США предпринять «все необходимые меры, которые потребует военная обстановка».
Его спросили: «Включают ли эти меры применение атомной бомбы?» Он ответил: «Это включает все виды оружия, которые мы имеем». На повторный вопрос: «Означает ли это, что обсуждается вопрос применения бомбы?» Президент ответил, что «её использование всегда активно обсуждается».
Такое заявление очень встревожило западных партнёров, особенно Лондон. Слова президента США истолковали как намёк на возможность Третьей мировой войны. В британской Палате общин разгорелись бурные дебаты. 100 парламентариев-лейбористов высказались против применения атомной бомбы. Премьер-министр К. Эттли срочно вылетел в Вашингтон для встречи с президентом США.
Он рассчитывал, что Трумэн даст ему обещание консультироваться с Лондоном в вопросе атомных ударов по Китаю. Однако президент дал согласие только информировать правительство Великобритании о «ходе событий, которые могут привести к изменению обстановки».
В совместном коммюнике, опубликованном после переговоров Трумэна и Эттли (8 декабря), говорилось:
«Президент надеется, что международная обстановка никогда не потребует применения атомной бомбы». Но главным и для него было опасение, что применение атомной бомбы может вызвать ответную реакцию Советского Союза. Впоследствии Трумэн писал в своих мемуарах:
«Если бы мы решили распространить войну на Китай, то должны были бы ожидать возмездия. Пекин и Москва, как идеологически, так и в соответствии с договорами, являлись союзниками. Если бы мы начали атаковать коммунистический Китай, то должны были бы ожидать русского вмешательства».
(Продолжение следует)
