Без возврата
38-летний Андрей Крайнов бездомный. Своего жилья его лишила бывшая жена. Теперь живет в канализационных люках, питание находит в мусорных контейнерах. Места, где лучше всего подают милостыню, он, с многолетним опытом бродяги, знает хорошо.
– Рядом с церковью и мечетью люди добрее, – рассуждает мужчина. – В другой обстановке и копейки не допросишься.
Дождь льет с утра, небо в тучах. Но для бездомных осень – не самое страшное время года. Еще получается собирать пустые бутылки и отогреться в подъезде дома, где не установлен домофон. Зимой сложнее, под снегом стеклотару не видно, и очень холодно. Согреться стараются изнутри. Точки, где продают самопальную водку, Андрей и его товарищи по несчастью «освоили».
Прежде чем согласиться на разговор, интересуется «гонораром»: получит ли деньги за откровенное интервью.
– Не всегда на водку просим, – обиженно говорит Андрей. – Иногда и правда хочется купить хлеба и колбасы.
У него обожженные руки и нет полступни, поэтому сильно хромает.
В том, что стал инвалидом, винит себя – уснул у костра и обгорел. Мучения были сильные, но время в больнице вспоминает с теплотой: там кормили и заботились.
Одет он неплохо – теплая куртка с капюшоном, зимние ботинки на шнурках. Участковый объясняет, Андрея в районе знают все, старожилы помнят его родителей. Если приходит, пенсионеры ему не отказывают, выносят вещи, продукты, деньги. Стараются вразумить, чтоб бросил пить. У него пока не получается.
Узнать точно, сколько в городе бездомных, трудно. Было около 500, сейчас, может быть, больше или меньше. Одни погибают или уходят в другой город, неизвестно откуда появляются им на смену новые бедолаги.
Живут воровством, в основном тянут с дач, в то время, когда там безлюдно. Выносят металлическую дачную утварь, чтобы, продав, купить выпивку.
Почти всех бродяг сотрудники полиции знают в лицо, так как каждый не по одному разу попадал в изолятор временного содержания, приемник-распределитель или центр адаптации для лиц без определенного места жительства.
В центр адаптации их доставляют на полицейском уазике. Силами УВД раз в месяц проводится профилактический день. Патрульная машина объезжает улицы, собирает бездомных. Там грязных и оборванных «новобранцев» осматривает медсестра, передает в руки парикмахера. После стрижки – душ, смена грязной, рваной одежды на свежую. В это время уточняется личность каждого. Вполне возможно, что за слоем копоти и щетиной скрывается преступник или пропавший без вести.
Бродяги не скрывают: для них это время удовольствия. Но, наспех перекусив, они стараются как можно быстрее оказаться на улице. Ведь только там можно найти деньги на бутылку.
– Есть среди них те, кто приехал из поселков. Хотели заработать, а оказались в канаве, – рассказывают сотрудники полиции. – Много женщин, которые утратили нормальный облик. Условия содержания одни для всех – помещают в приемник-распределитель, сведения о каждом заносятся в общую базу данных. Обязательно проводится дактилоскопия, снимают отпечатки пальцев. Возраст бездомных – от 20 до 70 лет. Чем старше, тем сложнее выживать.
По разным оценкам, от трети до половины бездомных потеряли жилище в результате тюремного заключения.
Ещё одна большая группа среди бездомных – те, кто оказался на улице в результате семейных проблем. У каждого второго бродяги есть где-то родственники: бывшая жена или муж, дети – но, помня старый конфликт, они напрочь отказываются принять бывшего члена семьи или хоть чем-нибудь помочь ему.
Андрей переписал квартиру на супругу, когда в их семье царили мир и порядок. Он еще работал и не так сильно пил. Потом его уволили, и жизнь стремительно покатилась под откос. Жена подала на развод и выставила за дверь его же собственной квартиры. Впрочем, история «переселения» под открытое небо может быть и другой. У одного квартиру отобрали мошенники, другой пропил ее сам, третий приехал заработать, но работодатель обманул с деньгами.
– Ещё вчера этот человек был нормальным семьянином, но вот что-то в семье случилось, он развёлся, ушёл из дома, хлопнул дверью, оставил всё семье и оказался на улице, – объясняет схему психолог Айгуль Зулкарнаева. – Большая часть наших бездомных – это просто разведённые мужики, которые не смогли устроиться. Поначалу они считают, что все смогут и докажут всем, на что способны. Выписываются, теряют прописку, уезжают строить новую жизнь. Но там, куда они едут, никто не ждёт их, а если в пути ещё потеряют документы – это катастрофа…
Самую, пожалуй, загадочную категорию Айгуль записывает в группу «личный выбор». Есть такие, кто обрекает себя на лишения добровольно! Во всяком случае, так это выглядит в их собственном представлении. Можно сказать, «идейные» бездомные. Эти люди по складу характера бродяги, живут как хотят, но таких мало.
«Личный выбор» – это одна из форм психологической защиты, – продолжает психолог. – Человека жизнь довела до бездомности, но он чувствует себя комфортно».
Специалист поясняет, для полноценной социальной реабилитации бездомных им необходимо предоставить такую возможность. В первую очередь, человек должен начать работать. Вот только реально ли это? Бездомность – тяжёлое заболевание. Как и в случае с алкоголизмом, здесь происходит постепенное погружение на дно. Сначала человеку на улице неуютно, он не моется день, два… Потом планка опускается. В какой-то момент в психике происходят перемены, бездомный принимает новую действительность. Если «поймать» его именно в первый период, велика вероятность, что он вернётся к нормальной жизни. Если нет, возврата не будет.
